Шаманка и инквизитор

В бешенном танце кружилась перед моими глазами шаманка. Вокруг нее, словно воронка вихря, закручивался, уходя в темную небесную высь светящийся столб разбуженной ее камланием энергии. Бум…бум… бум… Мерные удары бубна сливались с тягучей мелодией ее песни, обволакивали своим ритмом всю округу и гипнотическими волнами растекались над лесом. Тайга настороженно притихла. Не кричали ночные птицы, не шуршало в кустах зверье. Стих даже ветер, не смея потревожить шорохом листьев таинство происходящего. Лишь плясала шаманка, да покачивался в ритм ее бубна, сидящий у костра старик. Время на поляне замедлилось, загустело, стало похожим на тягучий кисель. Казалось еще немного, и оно остановится совсем.

А шаманка продолжала камлать. Из ее горла то лилась легкая, как воздух, песня, то вырывалось утробное рычание. Внезапно я увидел, как вокруг нее заплясали светящиеся шарики какой-то энергии, как из них начали формироваться бестелесные, в такой же, как на шаманке одежде, фантомы, и они начали присоединяться к ее дикому танцу.

-Духи пришли! – Закричала, не останавливая камлания шаманка. – Духи – это Аята. Он тяжело болен, но еще может продолжить свой жизненный путь. Он никогда не обижал природу, не убивал без надобности зверей, всегда чтил законы тайги. Помогите ему. — Голос женщины то срывался на крик, то стихал до невнятного шепота…

…Видение начало бледнеть, расплываться и я увидел свой кабинет, сидящую справа от меня Валю и расположившегося слева от моего кресла молодого мужчину, Игоря. Валя все еще пребывала в трансовом состоянии, а Игорь внимательно вслушивался в то, что она передавала ему из инфополя земли.

Все понятно, значит, я опять ВИДЕЛ. Со мной такое случается часто. Во время сеанса я вхожу вместе с Валей в трансовое состояние и начинаю видеть то же, что видит она.

-В своей прошлой жизни ты был шаманкой, — говорит Валя посетителю. – Ты уговаривал духов помочь больным соплеменникам, просил содействия в удачной охоте, собирал травы и готовил по советам духом целебные отвары. В общем, ты был близок к природе, чтил ее и умел с ней общаться. А вот еще раньше, в предыдущем воплощении, ты был инквизитором…

Я снова закрыл глаза, и передо мной всплыла отчетливая картина…

Франция, XШ век. Мрачные, освещенные светом факелов своды замка. У одной из стен, на небольшом возвышении восседает суровый мужчина, одетый в черный балахон инквизитора. Перед ним стол со стопкой исписанных убористым почерком листков, а по бокам двое людей, в таких же черных одеяниях. Лица у всех троих тверды и жестоки.

-Габриэлла, признаешь ли ты себя виновной? – Спрашивает инквизитор у женщины, стоящей на коленях посреди зала. Она вся в крови, а одежда ее превратилась в лохмотья.

-Святой отец, мне не в чем признаваться. Как я могу считать себя виновной, если не сделала ничего, что могло бы оскорбить нашу Веру! – Женщина всхлипнула и с мольбой посмотрела на инквизитора. – Я тихо жила со своей семьей. Мой муж – ткач, два наших маленьких сына работают у него в подмастерьях. Мы исправно посещаем церковь. Святой отец, ради Иисуса, отпустите меня, пожалуйста…

Слова женщины заставили инквизитора поморщиться. Ему тяжело было слушать имя сына Божьего, звучавшим из уст ведьмы. Казалось, что этим она его замарала. Мало того, ее еще и саму зовут ГАБРИЕЛЛА – Сильная Богом!.. «Господи, подумал инквизитор, что творится в мире? Что творится с людьми и что заставляет их идти против Бога»? Внутри у него все кипело от возмущения. Как, спрашивается, эти люди могут не любить Господа нашего? Ведь все вокруг, вода, земля и небо, все живое и не живое, все создано им – Богом! Иисус Христос ушел на крест. Ушел за нас, за грехи наши, ушел, взяв их все на себя. Но все равно находятся люди, пытающиеся исказить смысл слов священной книги Библии. Как они могут так поступать? «Да, действительно, таких людей нужно выжигать твердой карающей рукой, — подумал инквизитор. – Выковыривать их из всех нор и щелей, вытаскивать на свет и убирать. Мы – помощники Бога, мы его глаза и руки! Именно поэтому, мы не имеем права на жалость».

Он был тверд и беспощаден. Он смотрел на эту женщину, на ее маленькую скрюченную фигурку, и видел в ней не человека, а проявление дьявола. В душе его не было жалости. Он знал, что замершее перед ним существо должно быть убрано с пути Господа.

Он глубоко вдохнул, гася нахлынувшее раздражение. Нужно успокоиться, не пристало вершить суд Божий в гневе. А женщина продолжала причитать и ронять лживые слезы:

-За что? – спрашивала она. – Я же не сделала ничего против веры? Я просто лечила людей! Лечила травами!

-Все эти травы – бесовские проделки, — отрезал инквизитор. – Может ты и излечивала ими тела, но забирала души.

-Да как же я могла? Я с молитвой варила отвары, с помощью молитвы лечила ими страждущих!

— Возможно, что ты даже не понимала, что делаешь. Ты стала инструментом в руках дьявола и использовала в своих мерзких ритуалах священные предметы. А это есть ересь и большой грех. К тому же, у тебя была возможность во «время милости»* прийти ко мне и покаяться. Тогда ты могла бы получить прощение от Господа нашего через Великую Инквизицию. Однако ты не захотела воспользоваться этим правом. Нам пришлось самим тебя искать и тащить сюда на суд.

Он взял в руки несколько листков бумаги, перечитал их и громко объявил:

-Ты обвиняешься в ереси! Ты обвиняешься в непотребных поступках со святыми предметами! Ты обвиняешься в поклонении демонам и колдовстве! Против тебя имеются показания трех свидетелей, а значит, ты виновна!

-Нет!- Вскричала женщина. – Это ложь! Меня оговорили!

Она попыталась вскочить на ноги, но сильные руки палачей снова швырнули ее на каменный пол.

-Хорошо, — инквизитор смерил подсудимую холодным взглядом. – Если ты не желаешь признавать свою вину, мы устроим тебе испытание водой. Опустим, связанной в реку, и ты сможешь доказать, что не ведьма.

-Но как? Как я это докажу? Я же просто утону!

-Зато спасется твоя душа — все тем же бесстрастным голосом отозвался инквизитор. – А мы помолимся за тебя.

Это был старый проверенный способ. Женщину, подозреваемую в ведьмовском промысле, связывали, опускали с моста в реку, и некоторое время держали под водой. Потом вытаскивали на берег и если она, каким-то чудом оставалась живой, признавали ее ведьмой. Если же она сразу погибала, захлебнувшись, значит, она была просто инструментом в руках дьявола и Святые отцы молились о спасении ее души.

Во всем, что касалось ведения таких процессов, инквизитор был абсолютно свободен. Все, кто каким-то образом препятствовал его работе, объявлялись врагами Церкви и получали тяжелый обвинительный приговор. Инквизитора чтили и уважали, к нему относились как к хранителю веры, способному остановить распространение ереси среди людей. Вмешиваться в дела инквизиции не позволялось никому. И когда инквизитор сообщал о намерении обратиться к народу, ни одна из церквей не могла проводить в это время мессу, потому что обращение относилось ко всем, без исключения. Перед инквизитором стояла задача сохранить не только чистоту веры, но и безопасность общества. Неспособность же его сделать это могла привести к полному разрушению христианского мира.

Святой отец тяжело вздохнул и положил бумаги обратно на стол. Стенания приговоренной к водяному испытанию женщины не могли растопить его сердце. Инквизиция работала как отлаженная машина, а он был в ней лишь винтиком, одним из пальцев кулака, сжимающего меч, который защищает Бога, Веру и миропорядок. Да, работа неприятная, но крайне необходимая. И все его душевные страдания от вида людей, подвергаемых казням и пыткам за сотрудничество с дьяволом – ничто по сравнению с теми страданиями, которые принял Иисус, идя на Голгофу. Ведь он осознанно принял смерть ради нас всех! Мука за мукой, шаг за шагом, капля за каплей. Он был сыном Бога, но вместо лаврового венца добровольно одел на себя терновый. А вместо пьедестала, поднялся прибитым к кресту. Такова была его воля. Он взял все наши грехи на себя, взял, чтобы сквозь боль и страдания выпросить для всех нас лучшей доли. И как же люди после этого могут топтать нашу Веру? Как могут они плевать на свершения Господа? «Не, все-таки я прав, — в очередной раз пришел к одному и тому же выводу инквизитор. – Я делаю праведное дело. Пусть, сурово, пусть жестоко, но иного пути нет»…

Женщину ту утопили. Когда ее вытащили из воды, она уже не дышала, а лицо ее было спокойно и благочинно. Инквизитор опустился перед остывающим телом на колени и долго молился, прося Господа очистить ее душу, простить ее и приять в царство небесное…

…Чтение закончилось. Валя вышла из комнаты, а мы с Игорем сидели друг напротив друга и молчали, осмысливая то, что нам обоим только что открылось. Наконец, парень потер виски и заговорил:

-Кайрат, когда я начинаю лечить людей и попадаю в трансовое состояние, передо мной всегда встает эта камлающая шаманка. Я слышу ее голос и удары бубна. Ты представляешь? – В глазах Игоря горел восторг. – Я не знаю, как лечить людей, я не понимаю, как это у меня получается. Но когда ко мне обращаются за помощью, на меня вдруг что-то находит, и я впадаю в очень странное состояние. В меня потоком вливается знание того, что именно мне нужно делать. Я отдаюсь во власть этому потоку, совершаю какие-то действия, делаю какие-то движения, и человеку становится легче. Он выздоравливает! Все это работает, но КАК я понял только сейчас. Спасибо, что вы открыли мне глаза. Я чувствовал, что шаманка из моих видений – это я сам! Это я сам камлал, только в прошлой жизни. А теперь, я сливаюсь с ней, и она передает мне знания.

Игорь взъерошил свои короткие волосы и воскликнул, не сдержавшись:

-Ох, как же это все здорово и интересно, Кайрат! Нет, ну надо же такому случиться! Когда Валя произнесла слова «камлающая шаманка», я просто в ступор впал, не веря своим ушам!

-Да, Игорь, здорово, — согласился я. – А еще, представь себе, какое мы сейчас получили знание. В прошлой жизни ты был шаманкой в Якутии, лечил людей, управлял погодой, разговаривал с духами леса и тундры. А до этого, в предыдущей своей жизни, ты был настоящим инквизитором и истреблял все, что выходило за рамки понимания Библии, все, что истолковывалось не так, как было принято церковными догмами. В этих двух жизнях, ты жил с совершенно разными пониманиями окружающего мира! Твоя душа, осознав один опыт, в следующем воплощении приобрела кардинально противоположный. Теперь же, эти два опыта неизбежно будут накладывать свой отпечаток на твою нынешнюю жизнь. Ты постоянно будешь сомневаться в правильности своих действий. Сомневаться, и то же время совершать их. Ты увидишь, например, результаты своего труда в лице выздоровевшего с твоей помощью человека, и тут же в твоем сознаний начнут рождаться сомнения: А я ли это сделал? И правильно ли я сделал? Ты будешь сомневаться не только в правильности процесса лечения, но и вообще в правильности метода. То есть, у тебя будут сомнения, а не темных ли это сила? Запомни, тебе необходимо собрать себя воедино и перестать метаться. Нужно выбрать какой-то путь и идти по нему, не сомневаясь, и не оглядываясь. Только тогда ты сможешь сделать то, для чего получил предназначение в этой жизни. То есть то, что твоя душа задумала сделать в этом воплощении. А самое главное, тебе нужно помнить о том, что мы должны пройти все уроки, которые необходимо усвоить в этой плотности. Если ты воин, то в следующей жизни ты будешь презирать войну и осуждать тех, кто воюет. Если ты был инквизитором, то вполне закономерно, что в следующем воплощении ты стал шаманом. Если ты богат, то в следующей жизни будешь бедным. Самое главное – нужно научиться равновесию, прийти к пониманию и приятию любого процесса, и любого действия. Иначе, душа твоя вернется и сама себя заставит понять изнутри этот процесс. Это неизбежно, без этого не будет роста. Подумай над всем этим хорошенько. И сделай выводы…

Мы смотрели друг на друга, и каждый из нас открывал для себя новую грань понимания сути процесса мироздания. Игорь открывал понятие вечной души, а я – сути реинкарнации.

Потом он ушел, а перед моими глазами долго еще стоял суровый инквизитор, с властно указующим на меня пальцем и шепчущий слова, которые пытались проникнуть в меня, отдаваясь эхом — Ты следующий!..

——————

*«Время милости», как его называли, обычно длился от пятнадцати до тридцати дней. Любому еретику, который каялся в своих прегрешениях во «время милости», бояться было нечего. Сообщив инквизитору обо всех своих деяниях и прегрешениях, еретик мог вернуться в лоно Церкви – разумеется, после исполнения наложенной на него епитимьи. Он представал перед инквизитором просто как согрешивший человек, желающий получить покаяние. Те, кто тайно предавался ереси, получали обычное наказание в форме исполнения специальных церковных обрядов и других религиозных отправлений. Тем, кто открыто признавался в своих еретических убеждениях и отворачивался от Церкви, предписывались более строгие наказания, состоящие обычно из паломничества в святые места, в особых постах или в исполнении каких-то принятых в подобных случаях церковных епитимий.

Автор записи: Кинибаев Кайрат http://ksvety.com/

Комментарии:

Комментариев нет